Наша ПРОЗА

[denmosqin]

Мои парни
[email protected]

Глава 1. Колька.

Сегодня Колька снова был у меня. Получилось, кажется, ужасно смешно. Я поставил центр на 8.55, но Колька пришел чуть раньше. Мать заглянула открыла дверь и сказала, что ко мне опять пришли, опять тот же самый. Со сна я не мог понять, кто вообще ко мне мог заявиться, ведь мне сейчас на работу надо идти. Хорошо, что условный (или безусловный) рефлекс сработал, и я тут же натянул трусы (обычно я сплю без них). Секунду спустя в приоткрытую дверь робко заглянул он. Я засуетился, пригласил его войти (представляю, как я выглядел: длинное сонное чудо с волосатыми ногами в одних трусах – надеюсь, ему понравилось (смайлик); а вообще-то, я в подобных ситуациях давно уже не стесняюсь), и только теперь я начал вспоминать, что сегодня воскресенье и мне никуда не надо идти, о чем тут же рассказал ему, Кольке.
Он приехал ко мне уже в пятый раз. В прошлое воскресенье мы договорились, что теперь мы друзья. Хотя отучить его обращаться ко мне на «вы» мне пока не удалось. Это и не удивительно. Как бы молодо я ни выглядел, мне все-таки уже 26, я работаю, и я независим во многих отношениях, хотя и живу пока с родителями. Ему же всего 15 (надо будет спросить в следующий раз, когда у него день рожденья), он учится в десятом классе и легко мог бы быть моим учеником. Смешно, но познакомил нас парнишка чуть постарше его, тоже Колька, который действительно был моим учеником. Позвонил мне как-то летом и спросил, можно ли ему приехать ко мне с другом, бывшим одноклассником, записать ему несколько дисков. Почему бы и нет? Я согласился. И не пожалел. В отличие от первого Кольки, который просто «забивал» всех своей энергией, этот оказался очень скромным, тихим, я бы сказал, маленьким мальчиком. Почти все время, проведенное первый раз у меня, он молчал. Еще бы: помимо бывшего ученичка, который редко кому давал слово вставить, здесь еще были Лешка и моя сестра Маринка. Так что было отчего растеряться.
Где-то через месяц все повторилось, а в конце августа мальчик Колька сподобился приехать один, но как назло, я в этот день был на работе, так что меня «заменила» сестра. А потом был период затишья, когда я почти ни с кем не встречался. Пару раз только ездил в город, встречался с другом Женькой, но это отдельная история.
Так получилось, что в третий раз я увидел Кольку только через три месяца. Он позвонил в субботу вечером и спросил, можно ли завтра приехать. Конечно, можно! Уединиться и на этот раз не получилось: Лешка тоже опять был у меня, причем весь день просидел за компьютером, так что даже те диски с фильмами, которые Колька привез для меня, скопировать не удалось. Зато мы с ним вволю наигрались в карты (сначала в «дурака», а потом он меня учил играть в «козла»). В общем, постепенно выясняется, что общего у нас больше, чем можно было подумать. Кроме того, пару раз я таскал своего нового друга на кухню, где, пока я возился с завтраком и чаем, он сидел у окна. Там мы болтали обо всяких мелочах. А главное: был момент, когда я сказал, что, если он не хочет сидеть со мной, то может пойти к остальным, на что мой Колька сказал: «Лучше я посижу с вами». Да, в этот день я начал отучать его от этого официального «вы». Получалось довольно плохо, поэтому я поминутно переспрашивал: «Кто-кто?» «Ну, ты», – отвечал пацан и улыбался.
Сначала я не понял, что не так, что изменилось. А потом до меня дошло, что Колька уже не такой уж «маленький». Да, за эти три месяца он очень вырос, вытянулся, стал почти с меня ростом. И тут я начал понимать, что этот «мальчик» на самом деле мне нравится. Только вот надо будет отучить его грызть ногти.
Сегодня же был просто замечательный день! Вчера Лешка немного расстроил меня своим «неприездом», зато полдня мы провели с Колькой практически наедине. Мы просто развлекались: сначала эксплуатировали компьютер (понемногу Колька расслабился, и даже стал подавать реплики, когда получалось забить особо интересный гол), потом опять играли в карты. Теперь я уже помнил все правила, но поминутно забывал, какой у нас в этом кону козырь. Объяснял это тем, что не выспался, и поэтому голова плохо варит, хотя на самом деле голова просто была занята больше не игрой, а самим Колькой. Этот худенький парнишка, которому и бриться-то пока не очень нужно, все больше мне нравится. Он начинает доверять мне, стеснительность его постепенно уходит, но остается скромность, и появляется какая-то искренность, радость общения, даже веселость. Да, у меня сегодня достижение: я так развеселил своего Кольку, что он даже смеялся! Думаю, он еще и очень ласковый. Именно такие парнишки мне и нравятся.
А самое главное, Колька сказал, что постарается приехать в следующее воскресенье. Просто так. Не потому, что ему от меня что-то надо. Ему интересно со мной. И это очень приятно, даже если мы будем просто друзьями.
27.11.2005

[Iney Roland]

Тихо потрескивает полено в огне, и в маленьком огненном аду вверх уносятся искры. Словно души отживших своё древесных листьев на несколько мгновений вдыхают жизнь, чтобы уйти навсегда к тёмному бесконечному небу.

Ты стал сентиментален, старик. В твоих дрожащих руках палка, ты держишь её недалеко от костра, словно угрожая ему. И глядишь в огонь.

Всё просто. Ночь. Костёр. И седой человек смотрит в огонь.
Но ты слышишь изумлённый шёпот листьев вокруг, нежное поглаживание травы, ты чувствуешь как её корни скромно поглощают землю, занимая в долг, чтобы потом, после смерти, расплатиться своим телом с ней.

Старик, в своём ли ты уме? Но… похоже тебе уже не важно. Для тебя изменилось всё очень давно, ты так никогда и не вспомнил, что произошло. Просто с того времени ты начал мёрзнуть. Незаметно для себя, и для людей вокруг… Да кого ты обманываешь? Ты захотел забыть, как плохой сон, как наваждение тот снежный перевал. И тогда ты понял, но не решился. Сделал свой выбор.

И стал калекой. Ты обречён слышать как под древесной корой, по тонким пустотелым паутинкам медленно и вязко течёт прозрачный сок, кровь дерева. Видеть, как в порывах ветра в грозу движутся стремительные тени, танцуя странный и страстный танец. Как превращаются в страшные и пугающие лица громады облаков.

Ты не хотел видеть этого, не хотел слышать и знать. Боялся. Но самое страшное приходило ночью, и ты не помнил утром ничего, потому что не хотел помнить.

А ещё ты едва не сошёл с ума, стараясь убедить себя, что ты здоров. Просто переутомился на работе. Просто слишком много выпил, или поссорился, или неприятности, или, да сколько угодно таких или.

Ты держался за то, что мог потерять, удерживая изо всех сил свой разум, рациональность, трезвость. Вынуждая себя бояться.

И однажды ты проснулся стариком.
И тебе больше нечего было терять. Совсем нечего. И ты оделся потеплее, вышел из дому, сел на автобусной станции в междугороднюю маршрутку.

Нещадно трясло. За окном ползли далёкие поля, их закрывал медлительный лес, мелькали скоропалительные былинки у обочины дороги. Ты почувствовал, как закололо сердце.
- Остановите здесь. Остановите, мне выходить.
Удивлённый водитель остановил автобус и открыл двери. И ты вышел.

Лес встретил тебя как родного, с нерастраченной нежностью, теплотой. И холод внутри тебя, холод, который так мешал тебе, был твоим врагом стал вдруг чем-то безбрежным спокойным и правильным. Всё было правильно, и то, что в кармане куртки лежали спички, и то, что сухие ветки лежали на поляне, рядом со старым пнём так, словно кто-то собрал их здесь, для тебя.

В свете костра твоё лицо уже не было лицом старика, оно молодело. Неверные, колеблющиеся отблески сглаживали морщины, рукам возвращалась былая гибкость, по всему телу разливалась беззаботность молодого. И ты сделал самое глупое – ты запел. Как странно, дико, но здесь, на поляне среди леса эта песня была единственно верной. Ты прислушался к тому, что поёшь и не разобрал ни слова, напев, древний как сама земля спокойно лился из твоего горла, и ты не стал ничего менять.

Сердце резанула боль, но ты понял, что можешь не чувствовать её, если не захочешь. Ты должен был умереть, но смерть села рядом с тобой у костра и бездействовала, пока не закончится песня. Ты уже не удивлялся, когда твоё тело подхватил танец.

Человек кружился вокруг костра, сливаясь с тенями и играя с бликами пламени, и деревья вторили ему изумлённым шёпотом. И прислушивалась земля и улыбалось небо, на время обретая человеческие черты, пока сам человек становился всем – и пламенем, и небом, и землёй, и водой.

Ты закончил песню, и смерть поколебалась миг и накрыла тебя тьмой, унося в высоту твою душу – искорку костра. А умирая ты вспоминал перевал, и тепло, растворяющееся в снежной вьюге.


Робко рассвет заструился за тёмными притихшими деревьями и силу набрал молодой день. Он осветил полянку в лесу недалеко от дороги, потухший костёр и уходящего человека. Его походка была лёгкой, уверенной, и он улыбался.

Знаешь, иногда, для того, чтобы стать шаманом, нужно умереть.
И вернуться живым.
_________________
Как и в былые времена
Земля полна пиров и казней
Зло обаятельней Добра
И гибче и разнообразней

[Iney Roland]

Тело на продажу
(ребята, сразу скажу, что по мотивам Берроуза, камни не бросать :)

1
Торговцы были всегда. Это – то, что я знаю.
Торговцы были всегда, и у них всегда был Товар. Стеклянные трубочки, запаянные с обоих концов, с содержимым. Содержимым, на которое лучше было бы не смотреть, но как тогда убедиться, что Товар – не фальшивка? Хотя… Мы всегда обманываем себя, верно? Торговцы не продают фальшивки, это известно всем и каждому, но взглянуть всё равно тянет.
Потому, что один взгляд на то, что находится в стеклянной трубочке толщиной с палец, может заставить человека видеть кошмары до конца жизни.
Мне они не нравятся.
Я презираю тех, кто имеет дело с Торговцами. И, даже, их самих, хотя про них мне почти ничего не известно.
У них есть определённый час, когда на улицах появляются нескладные и долговязые фигуры в длинных плащах, к которым стекаются немытые, смердящие и заросшие полудикари-полубомжи с вожделением в глазах. Обмен происходит тут же, на улице. Получив драгоценную трубочку, несчастный ломает её у самого рта, чтобы твари легче было найти дорогу в его глотку. Для него каждая секунда промедления кажется вечностью, а потом… Видеть это очень неприятно. С бомжа начинает слазить одежда, кожа. Отваливаться кусками и пластами плоть, и гнить прямо тут же, на грязном асфальте подворотни. Сквозь прорехи белеет новое тело. Когда с помощью рук, ногтей, а иногда и зубов, процесс подходит к концу, на улице стоит совершенно другой человек. Ясноглазый, ослепительно красивый, улыбчивый. Но это не на долго. Обычно – пара недель. После этого красота тускнеет, и безупречный красавец (или красавица) становятся теми же разящими псиной и мочой недочеловеками. Вообще-то женского пола среди них больше.
Оплата… я могу описать, как это выглядит, но я ещё слишком человек, чтобы видеть то, что происходит на самом деле. Кандидат на тело становится вплотную к Торговцу, прижимаясь к нему всем телом так, словно они собираются трахнуться. Только движения никакого нет, просто Торговец пристально смотрит в лицо бомжа минуту-две, потом отходит назад и из внутреннего кармана плаща вытаскивает оплату. И всё.
Поэтому, пройдя мимо кучки уродов и Торговца, я не обратил на них особого внимания. Было неприятно столкнуться с ними во дворе своего дома, но есть неизбежное зло, с которым приходится мириться. Мне – чаще, поскольку работаю я в ночную смену, и домой мне приходится возвращаться именно в тот час, который облюбовали себе эти твари. Приятного, как я уже говорил, мало.
Домой я ввалился, тщательно закрыл дверь на оба замка, включил свет и мечтал только о кровати. Мечтал я о ней всё время, пока шёл домой. Ночные дежурства выматывают, организм нервничает, нарушен естественный режим сна и бодрствования. И даже когда привыкаешь, на психику всё равно давит.
Работаю я Оператором. Это мало что скажет простому человеку.
Обычно, будь то навороченный банк или вещевой рынок, в ночную смену дежурят, как минимум, два человека. Оба по документам охранники, оба получают одну и ту-же ставку, но одному из них руководство в день зарплаты выдаёт ещё и конверт, сумма в котором в несколько раз превышает простую зарплату. И обязанностей у него намного больше, его-то и называют Оператором, но об этом после.
Ну а насчёт сегодняшнего дежурства… Напарник оказался новеньким. И не то, чтобы не в курсе моих обязанностей, а совсем не в курсе. Оглядев моё хлипкое телосложение, он выразительно хмыкнул, кстати – зря. Если б ему пришлось со мной схватиться врукопашную, он бы здорово удивился. А больше бы ничего и не успел.
Честно говоря, у меня была надежда на то, что он неравнодушен к парням, и тогда… но после часа наблюдений и эта слабая надежда отпала окончательно.

2
Я поёжился. Было холодно, и на улице кожаная куртка от холода не спасала. Рядом молчаливо топал напарник. Обход периметра каждые полчаса для него мог показаться идиотским распоряжением – есть ведь камеры наблюдения, сигнализация, забор высотой три-четыре метра в конце-концов. Но именно здесь начиналась уже моя работа. Прищурившись я словно канатоходец балансировал на грани двух реальностей. Одна – здание фирмы, охранник, забор, прожектора, другая… другая имело слишком много общего с содержимым трубочек Торговцев.
Возле забора, недалеко от угла колыхались «водоросли» - целый букет полых трубок, серого неопределённого цвета. Они медленно сокращались и расправлялись, вдыхая и выдыхая, под кожицей пробегал рисунок вен, или чего-то похожего. Издали, и с перепугу, их можно было принять за сексующуюся парочку, или даже группу, но вблизи спутать с чем-либо было трудно. Когда мы проходили мимо, трубки едва заметно тянулись раскрытыми концами к нам. Надо будет попросить одного из Корректоров убрать отсюда эту гадость, мешает работать.
Метров через десять в воздухе плыли тонкие и длинные паутинки, переливающиеся всеми цветами радуги. Ну, это не опасно, просто кто-то недалеко ловит кайф. Скорее всего – ЛСД. Ради интереса я прошёл сквозь одну такую паутинку и, честно говоря, залился краской – то, что я успел ухватить из видений, было очень извращённой и откровенной порнографией. Вот тебе и наука – не лезь без спроса. Впрочем, жаль парня (а может девушку?) наркоманы быстро сгорают, а это человек явно не заурядный.
Я слишком размечтался, расслабился. И едва за это не поплатился. За забором были ребята, ребята непростые. Шпана, но способности серьёзные.
Я остановился «закурить». И Перешёл. Ничего такого заметно не было – стоит себе человек, прикуривает, складывает ладони горсточкой, чтоб не погасла спичка, потом отбрасывает её и затягивается. Всё это я наблюдал уже со стороны. Не теряя времени я шагнул сквозь забор, пока моё тело оставалось там.
- Чего делаем, ребята?
Вперёд выступил нагловатый вожак: - А чё тебе надо?
- Мне надо, чтоб тут было тихо и спокойно. Ясно?
Парень осклабился и показал поросль острых и мелких зубов. Для обычного человека их было явно многовато. Впрочем я тоже без тела способен на кое-какие фокусы.
Вожак отступил на шаг и смотрел уже с уважением.
- Ну как? Покой мирных сограждан нарушать не будем?
- Не проблема.
- Вот и ладно – я отступил назад и слился с телом. Изображение дрогнуло, поплыло.
- А?
Охранник смотрел на меня настороженно – с тобой всё нормально?
На пару секунд я перепугался абсурдному предположению, что он мог что-то видеть, но потом понял в чём дело. Я сидел на земле – видно трансформация там потребовала от меня много сил, и моё тело на ногах не устояло.
- Да ничего – я вяло улыбнулся – просто уже вторые сутки не сплю, деньги зарабатываю. Вот, видишь, от простой сигареты повело.
Пока я вставал и отряхивался, напарник, незаметно потянув воздух, видимо решил, что сигарета как-раз и не простая.
- Слушай, мне по фиг как ты расслабляешься, просто при мне не кури. Ладно?
- Не проблема – я усмехнулся про себя, слово в слово повторив ответ вожака. Вот так. Каждый решает вопросы своей безопасности.
В душе я даже посочувствовал парню. Это же надо, первый день на работе, а напарник, мало того, что со странностями, так похоже и травкой балуется. Может ему ещё дать понять что я гей, или это его окончательно добьёт?
Больше происшествий вобщем-то и не было.
Дома я заставил себя принять душ, и только после этого повалился на кровать и забылся неспокойным, тревожным сном.

3
Красноватый свет бил прямо в глаза. Я вертелся и так, и эдак, пытаясь избавиться от назойливого света, бесполезно. Пришлось вставать.
Налюбовавшись закатом, я поплёлся на кухню завтракать.
Вообще-то в Операторах надолго не задерживаются. Напряжение, нужное для того, чтобы балансировать между реальностями, не слабое. Оператор либо быстро выдыхается, либо развивает свои способности так, что скоро уходит сам, на более оплачиваемую работу. А у меня третий год – ничего. Вроде и способности не малые, а проявляться не хотят. И выдыхаться, собственно, тоже не получается.
Вот и охраняю, будь оно неладно.
Эти невесёлые мысли прервал звонок в дверь. Живу я один, иногда меня навещает сестра, но она обязательно звонит по телефону и договаривается когда прийти. Был один случай, когда она застала меня не одного, и… нет, она проявила себя молодцом, сделала вид, что вообще ничего такого не поняла, но мне самому стыдно до сих пор.
На лестничном пролёте стоял паренёк. Полюбоваться было на что. Правый глаз заплывал роскошным синяком, нос разбит, рукавом парень вытирал кровь, сочащуюся из ссадин. Я понял, что его возили лицом по асфальту. Долго и со знанием дела.
Короче досталось ему по полной программе.
По лестнице поднимались. Быстрый топот и хриплое дыхание слышалось пока на пятом этаже, секунд через двадцать бравые ребята будут здесь, и… По глазам парня я понял, что это по его душу. Не раздумывая, я втянул его в квартиру и бесшумно закрыл дверь. Намерений у меня не было никаких. Просто было жаль парня. Я слушал, как орава пронеслась мимо моей двери и остановилась на верхнем этаже, там они стали выяснять, куда мог деться пацан. Я усмехнулся. Потеряли вы его ребята – по квартирам звонить не станете, если совсем мозги не отшибло. Ну, покараулите чуток у подъезда, потом уберётесь.
О парня я чуть не споткнулся. Он сидел на полу, прислонившись спиной к вешалке, и был без сознания. Из-под него разливалась лужа мочи. Чертыхнувшись, я потянул его в ванну, на ходу сняв куртку и кинув на уголок в прихожей. Засунув в ванну тело, я включил воду, выставил температуру и, подумав, снял с него ещё и свитер. Он-то пострадать, вроде, не успел. Тихо ругаясь про себя, я переворачивал аптечку вверх дном в поисках нашатырного спирта. Помню же, что где-то был флакончик. Бить парня по щекам не хотелось, ему досталось и так, а в сознание его привести надо. И чем скорее, тем лучше. Впрочем, найденный мной флакончик не понадобился. Спасённый от зверской расправы пацан сидел в ванной и тупо таращился в воду.
- Тебя как зовут?
Во взгляде пацана промелькнула искорка осмысленности: - Лёша.
- Лёша. Моешься, приходишь в себя, полотенце можешь взять это. После – топаешь на кухню. Есть хочешь?
- Да.
- Уже хорошо.
Я затёр пол, поставил чайник на кухне, и чуточку сместился. Сквозь стену кухни, с высоты птичьего полёта, я аккуратно осматривал дворик нашего дома. Шпана уже успела выкатиться во двор, и я с неодобрением отметил среди них своего вчерашнего знакомого – «вожака». Ни увидеть меня, ни вычислить он, конечно, не сможет, но совпадение мне совсем не понравилось. Не меняя взгляда, я развернулся в сторону ванной… и слегка прибалдел. Подсматривать не стоило, но я не мог оторвать взгляда от ладного молодого тела под душем. Когда парень, завернувшись в банное полотенце протопал на кухню, я сидел и молча пил чай с бутербродом, пытаясь скрыть стояк.

4
Так мы молчали минут двадцать. Он пил свой чай, я свой. Я не выдержал первым.
- За что тебя так?
Парень пожал плечами. Ладно, не хочешь отвечать – твоё дело. Я тебе не доктор.
- Лёша, посидишь у меня пару часов, пока эти не уйдут, потом вернёшься домой. Лады?
Парень поднял на меня глаза: - мне нельзя, они найдут.
- Можно я у вас побуду немного, пожалуйста. Я квартиру приберу, подмету и полы помою.
Оператор натренирован чувствовать ложь. И я точно знал, что парень говорит правду. Если он выйдет от меня в ближайшее время, ему хана. Я тяжело вздохнул. Самое правильное сейчас – выпроводить его из квартиры, и пусть разбирается сам, как знает. В эту историю лучше не лезть. Только я отлично знал, что никуда я его не выкину. Если завтра в новостях покажут неопознанный труп пацана, меня совесть будет до конца жизни есть поедом.
- Ничего не надо делать. Просто не мешай мне, хорошо?
- Как скажешь.
Заключив это небольшое соглашение, я поплёлся в комнату, включил комп и уставился в экран. Потом запустил подборку музыки. Я совершенно не представлял, что мне делать дальше с этим чудом. Ладно, я дам ему отсидеться пару дней, но интуиция подсказывала, что этим дело не ограничится. Его будут искать. И найдут обязательно, для этого и напрягаться-то особо не надо. Дня два, пожалуй, ещё есть, но я не знаю что делать. Нет информации.
На плечо опустилась рука. Я едва сдержался от того, чтобы не сжать чужую кисть, и не взять противника в жёсткий блок до того, как моя шея окажется у него в захвате. Чёрт. Пора с этим заканчивать, так и покалечить кого-нибудь недолго. На плечо опустилась вторая рука, мальчишка доверчиво устроил на них подбородок, заглядывая через плечо в экран.
- Спасибо.
- Чего?
- Спасибо.
Я фыркнул: - с чего бы у тебя прорезалась благодарность?
По лёгкому движению я понял, что паренёк опять пожал плечами. Но у меня появилась проблема. Молодое и насыщенное гормонами тело вполне определённо и недвусмысленно отреагировало на близость ещё более молодого тела мальчишки, завёрнутого только в банное полотенце, и…
Так, с него на сегодня хватит. Разозлившись, скорее на себя, чем на него, я процедил:
- Иди, выспись. Герой, блин.
Парень спокойно отошёл. Я старался не глядеть на то, как он снял полотенце, повесил его на спинку стула, и уютно устроился калачиком в кровати под тёплым одеялом.
Я подавил мучительный вздох. Был бы я обычным парнем, нормальной, традиционной ориентации, мне было бы глубоко наплевать на то, что сейчас в моей постели сонно сопит молодой паренёк. А теперь нужно делать вид, что мне это не нужно, занять себя чем-нибудь, чтобы не думать о нём.
И я запустил стрелялку, с головой уйдя в упоительную расправу с компьютерными монстрами, которые не были виноваты ни в чём. Просто, следуя программе, они должны были всеми силами пытаться убить главного героя игры. Да, отвлечённо подумал я, а вот за этим пацаном кто-то охотится взаправду…
Чего я только не переделал за этот день, вернее ночь.
_________________
Как и в былые времена
Земля полна пиров и казней
Зло обаятельней Добра
И гибче и разнообразней

[Iney Roland]

5
Сидевший за столом сорокалетний дядя поскрёб ногтями лысую голову.
- Даже не знаю, что тебе сказать. Если бы ты дал немного больше информации…
- Я знаю только это.
Палыч вздохнул. Когда-то он был очень неплохим Оператором, подающим надежды, но выдохся. С тех пор он выполнял мелкие поручения, которые были по плечу обычному человеку, но для которых, тем не менее, требовались знания Оператора. Те, кто выдохся, обычно так и устраиваются. И именно они, как правило, знают довольно много про то, что происходит вокруг. Наблюдательность – это ведь тоже профессиональная черта.
- Ну не знаю, если тебе только это чем-то поможет… - Палыч посмотрел на меня и решился: - последнее время идёт довольно крупная игра. Подробностей никто не знает, да и не нужен никому такой геморрой. Просто много странных случаев по всему городу, но за ними не просматривается никакой схемы, или комбинации…
Спохватившись, что он зашёл слишком далеко, Палыч робко на меня посмотрел и добавил: - по крайней мере, из того, что мне известно.
- Что за случаи?
- Ну… по всему городу ходят замаскированные патрули, кого-то ищут, потом, Торговцы взбудоражены. Говорят, что кого-то из них убили.
Я подумал что ослышался, и первые несколько секунд не мог поверить.
- Чего???
До сих пор убить Торговца не удавалось практически никому. Они были неуязвимы. Во-первых потому, что обладали очень большой физической силой и живучестью, а во-вторых, и это пожалуй главное, любой Торговец чувствовал мысли, направленные непосредственно на него, или с ним связанные. Это значит – ни подкрасться с ножом, ни выстрелить ни то, что из револьвера, а даже из оптической винтовки… Несчастный случай да, но спланированный несчастный случай не проходил.
- Именно убили? Он точно не сам… того?
Палыч хмыкнул: - ага, а потом шутник какой-то ему на грудь записочку приколол – «Смерть гадам». Ты знаешь, я с такими шутниками не знаком, никому, я повторяю, никому не нужны неприятности такого масштаба. И потом – Палыч наклонился к самому моему уху: - записочка-то не читаемая.
Потом он, похоже, испугался, что сболтнул лишнего и захлопнулся как старая и повидавшая всего на своём веку устрица.
Что такое «нечитаемая» я понял сразу. Не дурак. Любая вещь несёт отпечаток владельца. Даже если написать компьютерную программу и эта программа решит совершить убийство и напишет дурацкую записку, она будет нести отпечаток личности автора программы. Учитывая, что убийство – вещь незаурядная, как и связанные с ним переживания, отпечаток будет очень и очень чётким. Остаётся вывод, что записку «почистили», но это ещё фантастичнее, чем убитый Торговец.
Единственное, зачем можно было убить Торговца, единственное, что может потом так настойчиво искать патруль, это Товар. Тело на продажу.
С такими невесёлыми мыслями я пришёл домой. Лёша не просыпался, записка, оставленная мной на столе так и лежала без внимания. Да, зря я запароливал папки и Интернет на своём компе, блокировал телефон прятал кассеты и диски со слишком откровенными фильмами интенсивной весёленькой окраски.
Его куртка висела в прихожей, и я снял её, чтобы перевесить аккуратнее. Под лёгкой тканью пальцы нащупали твёрдый столбик, и меня кольнуло нехорошее предчувствие. Внутренний карман. Небольшой тубус… нет, скорее металлическая капсула длинной с новый карандаш и пальца два в диаметре. Я глубоко вздохнул. Ну да, внутри должна обязательно оказаться трубочка Торговца. Убитого Торговца, правильно? И замаскированный патруль ищет именно этого паренька, отсыпающегося сейчас у меня в квартире.
Параноик чёртов. Я попытался унять бешено скачущие мысли, сделал ещё один вдох и быстро открыл тубус.
Как в замедленной съёмке, верхняя половина бесшумно снялась – паралон, которым был изолирован металлический кожух от своего содержимого, издавал только едва заметный шорох, скользя по стеклу. И я уставился глаза в глаза с содержимым стеклянной трубочки Торговца.

6
В стеклянном плену сочилось гноем порождение кошмара. Три матово-чёрные выпуклости на верхнем конце тела, скорее всего, были глазами, поскольку под ними располагался рудиментарный рот, который тварь раззявляла в беззвучном крике. В шедшем изо рта гное мелькнули маленькие зубки, глаза, не отрываясь, смотрели прямо в меня. Сухие коготочки, которые заменяли твари и ручки и ножки, возили по стеклу, размазывая гной.
С меня было достаточно. Я насадил верхнюю половину чехла на стеклянную палочку и тихо осел на пол. Для полноты картины мне не хватало ещё лужи подо мной.
Чужие руки осторожно вынули у меня из пальцев тубус и прижали верхнюю и нижнюю половину друг к другу до лёгкого щелчка. Оказывается, я не до конца закрыл его. Лёша положил тубус обратно, в карман, и сел напротив меня. Я посмотрел на него мутными глазами и ринулся в туалет, где меня долго и мучительно, выворачивая наизнанку, рвало.
Когда я вернулся, паренёк уже успел закипятить чайник, заварил на кухне чай, разлил его в две чашки и ждал меня, грея своей чашкой ладони. Я сел напротив него.
- Выпей, это помогает.
- Спасибо – я вложил в свой голос и издёвку и сарказм, но парень и ухом не повёл.
- Во что ты меня втравил?
- Извини, но сказать я тебе не могу – я посмотрел в спокойные и уверенные глаза и понял – действительно не скажет.
Меня охватила холодная ярость.
- Это было у убитого Торговца?
Парень посмотрел на меня внимательно и ответил: - Да.
- Ты его убил?
- Нет.
- Ты у него это взял?
- Нет
- Тебе дал это убийца?
- Да.
Я отклонился назад на спинку стула и подумал, что стоит остановиться. Игра в ответы и вопросы уже зашла слишком далеко.
- Ты… не из тех, кто покупает тела?
Ответа на этот вопрос я боялся, очень. Слишком правильное, красиво сложенное тело, чистый взгляд. Если честно я подозревал его с того самого момента, как увидел…
- Нет.
Я облегчённо вздохнул. Хоть что-то в этой ситуации не дерьмо.

7
То, что у парня не было никаких способностей – я уверен. От Оператора такое не скроешь, хотя, после случая с запиской на груди торговца, моей уверенности поубавилось.
Мне всё ещё было хреново. Слишком хреново. Я доплёлся до кровати и рухнул. Завтра мне на смену, перерыв между дежурствами один день, и за этот день я не узнал почти ничего. Хотя и того, что мне известно более чем достаточно, чтобы лишиться спокойствия. Завтра. Завтра утром, точнее сегодня вечером, когда проснусь, я что-нибудь придумаю. Утро вечера… чёрт, похоже, не в этом случае. Мне показалось, или он погладил мои волосы, когда я погружался в мягкий и глухой как чёрная вода сон?
Спасло меня то, что я всё-же уже не совсем человек. На небольшую часть, но… именно она выдернула меня из глухого забытья. То, что случилось дальше мне трудно объяснить хотя-бы потому, что я не знал, оказывается, что я на самом деле умею.
Перешёл я сразу из состояния сна. Перешёл настолько сильно, что мог и не вернуться. В глубокой мгле вокруг меня стояли три противника. Два средненьких, а вот третий… оценив трансформацию (сплошной клубок лезвий-когтей и мускулов) я понял, что мне не справиться. Проще было сдаться, но этим, похоже, я был нужен мёртвым. Первым ринулся вперёд лидер. Ни увернуться, ни поставить блок я уже не успевал, и отчётливо понял только одно – сейчас я умру.
Слепящий луч вырвался откуда-то из моего солнечного сплетения и, отбросив противника, пригвоздил его к стенке. Тело вибрировало чистой силой, и мне не нужно было знать, что делать. Я просто делал. Держа первый луч, я ударил левой рукой, и вырвавшийся из неё второй луч, вонзился в грудь. Парень заорал. Я выбросил вперёд правую руку, и крик прервался, слепящий свет ушёл. На пол рухнули кровавые ошмётья, того, что не так давно было человеком.
Напарников неудачливого лидера патруля уже давно и след простыл. Меня всего трясло, потом я понял, что это Лёша пытается привести меня в чувство. Парень был напуган. Даже более того – в панике. Я не хотел смотреть, но повернул голову. Стена была залита кровью. Она сползала тёмными сгустками на пол, и там…
Я помахал рукой перед собой, словно пьяный, который ищет опору, и останки занялись бездымным белым пламенем. Потом я потерял сознание.
_________________
Как и в былые времена
Земля полна пиров и казней
Зло обаятельней Добра
И гибче и разнообразней

[Iney Roland]

8
Резкий запах нашатыря пробивался в нос. Его невозможно было игнорировать, и я попытался вырваться из державших меня рук. Лёша, на моё несчастье нашёл флакон с нашатырём и привёл меня в чувство. Я снова повернул голову к стене.
Кровь и пепел. Ничего не приснилось, всё было взаправду. Голова раскалывалась от сильной боли, пахло жжёным мясом, Лёшка говорил что-то про то, что нам надо уходить, и как можно скорее, что здесь скоро будет весь патруль города. Он, буквально, всунул меня в куртку, джинсы, кроссовки и вытащил из квартиры. В голове осталась совершенно идиотская мысль – на работу я сегодня не попадаю, жаль только никого нельзя предупредить о замене.
- К Палычу.
Только на третий раз мне удалось понять, чего добивается от меня Лёшка и отреагировать хоть как-то. Я быстро соорентировался в путанице переулков и дворов, и, стараясь не выходить на людные улицы, спешил к его квартире. Оставалось надеяться, что Палыч дома.
Палыч не знал про меня, поэтому и не подумал ничего такого, когда увидел на пороге меня с незнакомым подростком. Но беду, висевшую над нами, Палыч учуял, и потому впустил нас сразу же. Не до разговоров. Надо отдать ему должное, в беде он не бросит.
- Я ничего не хочу знать – Палыч смотрел набычившись и очень хмуро.
Я помотал головой: - придётся. Пойми, мне нужны ответы на вопросы, пока я их не получу, я не уйду.
- Не жалеешь ты старика. Выкладывай.
По мере того, как я рассказывал, его лицо мрачнело, на скулах ходили желваки.
- Первое. И это ты должен знать. На тебя напал не патрульный – он посмотрел на Лёшу и продолжал: - патруль убивает только защищаясь. И это в крайнем случае. Второе. Ситуация, пожалуй, ещё серьёзнее, чем ты можешь подумать. И я тебе дам только один совет – иди к Аватару.
Я внимательно посмотрел на старика – не сбрендил ли? Палыч спокойно выдержал мой взгляд и с нажимом повторил свой бессмысленный совет, словно втолковывая прописную истину ребёнку.

9
Аватары были легендой. Красивой легендой, но не более того. Как ангелы. Всемогущие существа, в руках которых находится власть над тем призрачным и опасным миром.
- Палыч, это ведь…
- Это не легенда. Я сам, очень давно видел Аватара.
- Ты?
- Я. И я никому, слышишь, никому и никогда не рассказывал об этом. И сейчас не собираюсь. Найди Аватара.
- Но как их можно…
Палыч пристально и спокойно смотрел мне в глаза и выдал фразу, от которой я впал в полный ступор.
- Найди Аватара Там.
Я хотел возразить, что для меня сорок секунд вне тела предел, дальше я просто не выдержу – сдохну. И с удивлением понял, что это неправда. Я не мог вернуться тогда, после драки, слишком далеко зашёл. Я не мог победить лже-патрульного, но победил, ведь. Не знаю как, но победил.
Я смогу найти Аватара.
Мы петляли по канализации. Вонь стояла жуткая, Лёша, кажется, обалдел окончательно и от запаха, и от впечатлений. Даже для него это было многовато. Я подавил искушение устроить парню допрос, и выведать как он сам вляпался в это дело. Ничего он мне не скажет.
- Ты хочешь найти Аватара здесь?
- А ты хочешь подняться наверх? Думаю, там нас ждут. И патруль – это ещё не худшее решение ситуации.
- Ага. Сдохнуть здесь, конечно, лучше.
Несколько минут мы брели молча, потом Лёша снова подал голос.
- Ты хоть можешь сказать, куда мы идём?
У меня была идея выбраться из города по канализационным путям, но озвучить её мне не удалось. Нарастал непонятный шум. Я шарил фонариком по стенам, пытаясь понять, что происходит, пока не обмер от одной единственной и простой мысли. Вода.

10
Лёша понял всё одновременно со мной, и в глазах парня заплясала паника. Бежать было некуда. И те, кто хотел устранить нас таким путём, это прекрасно знали. Зачем посылать бойцов, если можно убить проще и эффективнее? Терять больше было нечего.
Я схватил парня за шкирку и начал Переход. Я тянул тело парня, и тянул своё тело – это тоже было из области сказок, и нарушало все законы, но это работало. Вода захлестнула нас и отпустила. Трепещущий свет пробегал вокруг, можно было дышать, и этот воздух не обладал ни вкусом ни запахом, но я продолжал двигаться дальше. Если Аватары существуют, то так просто до них не добраться. Нужно зайти как можно дальше. Со страшной скоростью проносились мимо тени, облака света охватывали нас и исчезали.
Скоро вокруг уже ничего не было. Мы висели в пустоте, так, словно находились в толще воды. Это конец?
На моё плечо легла Лёшкина рука, и странное сияние заставило меня повернуть голову. Пальцы парня светились, словно были вылиты из утреннего тумана и солнечного света. Я повернулся и взглянул в ослепительные глаза.
И одна мысль остановилась, находя ответы на все вопросы.
- Ты Аватар?
Лёша достал из внутреннего кармана куртки капсулу и выбросил её. Некоторое время цилиндрик, вращаясь, удалялся от нас, потом беззвучно исчез в белёсой вспышке пламени.
- Да.
- Ты всё подстроил?
- Да. Торговец был приговорён к смерти своими же. После исполнения приговора я забрал тело с места казни и приколол записку.
- Патруль…
- Лже-патруль нанял я. Вода в канализации – тоже моя работа.
Я долго смотрел на него, и не мог понять…
- Но зачем? Что я такого тебе сделал?

Улыбаясь, парень приложил палец к губам и показал на мою руку.
Я не поверил. Перевёл взгляд на него, потом посмотрел снова.


Внутри моей ладони зарождалось сияние.



Сияние Аватара.
_________________
Как и в былые времена
Земля полна пиров и казней
Зло обаятельней Добра
И гибче и разнообразней

[Wind]

За окном еще совсем темно, рука скользнула вдоль провода в поисках выключателя – острый щелчок вспугнул темноту, и та отступила в коридор, по пути ища убежища под кроватью, за шкафом, среди причудливых теней, в сердце… - словом там, куда не проникают лучи, пускай и электрического света. Следующим рубежом, который пришлось сдать тьме, стал беззвучно открытый комод, из которого на кровать полетели майка, джинсы и свитер. Одевшись, он посмотрел на будильник - (03):(02) - и поморщил нос – как будто он и правда надеялся уснуть этой ночью… жаль только время не «круглое» - меньше минуты осталось… ну ничего, сегодня придется обойтись без везения. Тихие шаги пересекли холл на втором этаже, осторожно спустились по лестнице, постояли с минуту в ванной, сделали пару кругов по кухне вокруг стола, на котором, как раньше, стояли две чашки чая, одна из которых так и останется полной. Входная дверь тихо хлопнула, умный компьютер погасил свет и проверил все точки охраны, мрак снова уютно свернулся на полу клубочком.
Сев на холодную каменную ступень, поежившись, он достал из кармана телефон и аккуратно положил его на землю, склонил набок голову, пристально смотря на него, и чуть ткнул его пальцем. Молчит. Однажды ты проснешься, но будет слишком поздно. Еще поздно, но уже рано. В общем не время. [03/30] Ан нет, все же удача ему улыбнется!.. Давно надо было избавиться от этой дурацкой привычки. Хотя уже все равно. Правда? Молчит.
Звезд на небе не было, ровно как и луны: от края и до края тянулись бесконечные черные облака, охраняя эту ночь от посторонних глаз – вон их сколько теперь шарит по обратной стороне туч! Тихо, где-то в этих облаках, гудел самолет, наверное реактивный – видно было только как тускло моргает маячок под брюхом – единственный огонек на всем небе… Чик… Чик… Чик… Чик… Чик… Кап… Кап… Кап… Кап… Пожалуйста, перестань – ты же обещал, успокойся… Огонек мирно пересек все небо – а разве можно его пересечь? Молчит. – и скрылся за лесом, по верхушкам которого гулял ветер, шепча им что-то на ушко – отсюда не слышно. Стало совсем холодно…
Было слышно, как там, в доме, сработал будильник, переполошив на этот раз тишину, дремавшую рядом с тьмой. Он лишь медленно вдохнул чистый холодный воздух, выпрямил спину, щелчком отправил телефон крутиться волчком по земле, быстро встал и твердой походкой отправился к гаражу.
Постучав лицевой стороной ногтей о лакированную дверь, он потянул за ручку, замок щелкнул, и широкая дверь, вздохнув уплотнителями, отворилась. Внутри пахло пластиком, микстурой от кашля, холодной кожей, но никак не “Цитрусовым бризом”, обещанным китайским флакончиком, подаренным ему в их последнюю встречу. Не спрашивай - сам не знает зачем. Внутренне он поблагодарил узкоглазых братьев, за отсутствие бриза – только апельсинов здесь для полноты ощущений не достает. Пустив двигатель, наполнивший салон низким бормотанием, он пару раз лизнул акселератор, заставив автомобиль взреветь и ощутимо качнуться вправо, от избытка крутящего момента. Вот такой он умный. Знает про все эти Ньютон-метры, Киловатт/килограммы, пьезофорсунки… но не знает – черт возьми, ну ПО-ЧЕ-МУ?!.. А пьезофорсунки? Ну спасибо им большое за то, что они есть…
Сжигая дорогущую резину, выпуская клубы СО, ежегодно приводящего к таянию до 100 кубометров льда Антарктиды и миграциям редчайших видов белых мишек…, разрывая тишину хрустального утра ревом своего сердца, синий дьявол понесся прочь.
Рев турбины растаял в дали, и слышно было только жужжание электропривода, послушно опускающего дверь гаража.
По серому бетону застучал дождь. Сначала крупные капли со звонким всхлипом разбивались о чернеющую дорогу, но затем, видимо передумав устраивать потоп, дождь стал моросить, и бодрая дробь воды об асфальт сменилась тихим занудным шуршанием. Спустя пару минут, дорога уже была усыпана лужами, в прозрачной воде которых, отражаясь, дрожали все те же серые облака, висевшие немой стеной между этим миром и солнечным светом. А ведь ему так нахватало тепла. Вдруг из-за горизонта показался свет. Холодный. Пронзительный. Резкий. Не прошло и минуты, как серебряная поверхность воды с шипением разбилась, миллионы осколков полетели в разные стороны, и снова опустились на землю, стекаясь обратно, но некоторых забрали. И теперь они каплями тянулись вдоль лобового стекла.
Рассекая холодную упругость воздуха, автомобиль мчался по пустой автостраде, четко отслеживая профиль дороги, и с филигранной точностью прописывая повороты. Капли дождя, гонимые ветром, позли вдоль капота, поднимались па ветровому стеклу и под свист ветра вновь срывались в полет.
Внутри было значительно тише и спокойней. Где-то впереди ревел мотор, за спиной в куцем багажнике перекатывались пустые бутылки из-под вина – раньше они любили проводить вместе вечера у камина, под треск дров, легкое головокружение, взявшись за руки смотреть то на звезды за окном, то в глаза друг другу ночь напролет. Сейчас звон стекла раздражал его, но останавливаться было еще поздно – уже не за чем. Он внимательно следил за дорогой, изредка бросая взгляд на покачивавшуюся фотографию под зеркалом заднего вида. Они вместе. Как давно это было. Но тепло сохранилось до сих пор. Тепло вечернего бриза, ласкающего их волосы, они лежали в волнах и… – И хватит. Уже поздно. И то же не за чем. Руки сжали руль так, что поболели костяшки пальцев, зато ни одна слеза не вырвалась на свободу. Он передернул рычаг коробки, и выдохнул.
Горизонт так далеко… Можно всю жизнь мчаться за ним на бешеной скорости, но он не приблизится ни на дюйм. Как вышколенный часовой, он будет стоять на своем месте, охраняя черту между мечтой и тем, что есть на самом деле. Ты уже там, за горизонтом… Хлопнул дверью, и ушел. Ты ангел, наверное, тебе можно за горизонт, а мне, увы, путь туда заказан. Хоть бы одним глазком!.. Газ в пол… /230… /240… Нет… Самая неприступная крепость… /250…
Впереди разделительная полоса – можно налево и направо… Налево – озеро, направо – город. Ему за горизонт – это куда? Вообще прямо, но там... одним словом туда нельзя… плевать. /258. Ему всегда нравился клип Мадонны What it feels like for a girl… /263 Страшно… Но ему просто необходимо туда… /266 За горизонт… Быть может ты там…/0

[Кейта]

Автор: Фарфарелло ака Юи ака Ценгера
Название: Что ты видишь в моих глазах?
Рэйтинг: Самый, самый легкий....
Саммари: Просто жизнь...
Предупреждение: ГЕТ, если нельзя это выкладывать, скажите я удалю.

Итак:

Что ты видишь в моиx глазаx?


Когда нам было по шестнадцать и мы гуляли по аллеям парка, я спросила тебя:
- Что ты выдишь в моиx глазаx?
Ты замолчал на полуслове и удивленно посмотрел на меня. Потом удивление сменилось улыбкой и ты внимательнее всмотрелся в меня. Я широко распаxнула свои серые глаза и чуть приоткрыла губы. Ты рассмеялся и ответил:
- Я вижу весну….
Я улыбнулась и прильнула к тебе….


Когда нам было по двадцать и решалась наша судьба я спросила:
- Что ты чувствуешь ко мне?
Ты чуть задумчиво оглядел меня. Я никогда не была красива. Серая мышка. Такиx не провожают жадными взглядами, словно желая иx съесть. Такими как я не восxищаются. Но им верят. Не любят, а доверяют. Ты словно угадав о чем я думаю, улыбнулся и ответил:
- Я люблю тебя.

Когда нам исполнилось по двадцать пять и я родила тебе сына, я спросила тебя:
- Что я теперь для тебя?
Ты долго смотрел на меня. Мы жили пять лет вместе и конечно за это время были и ссоры и бурные примирения…Но ты всегда был рядом. Ты мне помогал и любил. Ты стал моим вторым я. Ты стал моим, а я была твоей. И мы были вместе. И сейчас ты ответил:
- Все, ты мое все.


Когда же нам исполнилось по сорок и наш единственный сын влюбился. Я спросила тебя:
- Кем я стала для тебя?
Ты повернул голову и мягко улыбаясь рассмотрел меня, как и раньше. Я сильно изменилась за двадцать лет нашего брака. Не только физически, а сколько душевно. Я никогда не была тиxоней или робкой, но с годами я стала более чуткой. Я не знаю, привык ли ты ко мне новой, но я надеюсь, что я что то значу для тебя.
- Моей жизнью. – Ответил ты мне и поцеловал.

Когда мне было сорок пять я потеряла тебя. Ты ушел. Твое сердце просто остановилось Жестокий приговор судьбы, за двадцать пять лет счастья. И я плакала. Я разрывала себе ладони ногтями и сильно, до крови кусала губы. Я не чувствовала физической боли. Я потеряла все себя. Моя душа ушла в мир тьмы вместе с тобой. И я не видела ничего и никого. И тогда я просила небо:
- Что ты видишь в моиx глазаx?
Небо долго молчало, словно, как ты разглядывая меня. Я знала, что я грешна. Я знала, что не заслужила прощения. Но я просто любила. И я знала что будет кара небесная, за то что я любила тебя больше Бога. И Небо ответило мне:
- Я вижу пропасть….

[Кейта]

Название: То, что называют местью...
Автор: Кейта.
Мыло: [email protected]
Бета: Нет, но ищу
Направление: Яой.
Жанр: Songfics, Angst
Рейтинг: PG
Пэйринг: Фарфарелло/Кен, Айя/Кен
Предупреждения: AU, OOC,
Саммари: ...Я всегда исполняю желания людей, которых я люблю....
Фандом: Белый крест.


Сто дорог пройти
Не найти пути
Годы позади
Вечность впереди
Вниз не упади
Повороты дней
Не успеть за ней
Враг среди друзей
Сводки новостей
С фотографией

Сотни лет назад, я верил людям. Я помогал всем, чем мог. Годы назад я был ребенком, сотни смертей назад я любил тебя. Я никогда не думал, что среди друзей будет предатель и отнимет то, что принадлежало мне. Он забрал тебя. Туманное завтра, превратилось в кровавое сегодня. Вы танцуете на осколках моего сердца. Вы пьете мою кровь и смеетесь над тем, что я был так глуп. Я прошел сто дорог прежде, чем понял, что смогу отомстить. Там внизу будет твоя могила. И на ней будут белые орхидеи.

Столько серых лиц
Столько глупых слов
На ветер
Столько вопросов без ответов
Забыты раз и навсегда
Наверное, судьба
Сколько городов
Сколько этажей
Нам светит
Сколько аккордов без куплетов
Мы не узнаем никогда
Наверное, судьба


Холодный ветер распахивает окна. Ледяной порыв тревожит и разбрасывает мои волосы по плечам. Осколки веры царапают щеки. Кровь течет с кинжала, который я вырвал из твоей груди, Кенни. В моих глазах плещется безумие, а твои глаза пусты. Но ничего скоро они наполнятся новой болью. А мои руки окропятся твоей кровью. Сладкой кровью бывшего любимого.


Пройти сто дорог
Успеть за свой срок
Времени курок
Спусковой крючок
Шаг через порог
Не гони быстрей
Просто пожалей
Адреса друзей
Имена людей
С фотографией


Друзей больше нет. Как нет и любви. Она миф. Глупая выдумка, глупых людей. Я не стану говорить вам о ней. Вы не поймете. Никто не поймет. Вы все так наивны и глупы. Кенни, Кенни…Ты верил мне…Бака.… Неужели ты думал, что я прощу тебя? Прощу все ту боль, что ты доставил мне? Не будь идиотом. Такое не прощают.
И ты знаешь это.


Столько серых лиц
Столько глупых слов
На ветер
Столько вопросов без ответов
Забыты раз и навсегда
Наверное, судьба
Сколько городов
Сколько этажей
Нам светит
Сколько аккордов без куплетов
Мы не узнаем никогда
Наверное, судьба


Судьба странная штука…Правда, Кен? Бедный малыш…Больно? Мда, с отрезанными пальцами и дыркой в груди, ты стал еще лучше. Ты будешь видеть, как я мучаю твоего Айю, и тебе будет безумно больно. Я знаю это. Я испытывал подобное. И я не могу не пожалеть тебя. Я слишком жалостливый человек, Кенни. У меня все же есть сердце. Пустое и холодное, но оно есть и раньше оно было твое.


Столько серых лиц
Никуда не деться
Столько старых ран
Разрывают сердце
Столько глупых слов
Никому не нужных
Черствых и сухих
Попросту бездушных
Сколько городов
Предстоит увидеть
Сколько вещих снов
Сколько берегов
Сколько этажей
Сколько новостей
Сколько еще песен
Сколько еще дней


Меня зовут, Джей Фарфарелло. Годы назад я был ребенком, сотни смертей назад я любил тебя. И теперь я танцую на осколках ваших мертвых сердец. И мне больше не больно. Я вырезал сердце. Оно в твоей руке. Как ты и хотел. Я всегда исполняю желания, людей которых я люблю.

[Кейта]

Я не буду делать шапки, это мини. Очень тупое...Но...Может кому-нибудь понравится?

Если мое будущее и наступит, то только если в нем будешь ты…


Шуичи всхлипнул и сжался. Страх сковал его тело. Он холодной лапой сжимал маленькое трепыхающееся сердце юноши, липким красным полотном застилал взгляд. Боль в раненном плече не оставляла его. Внезапно дверь слетела с петель, и на пороге появился Роуки. Ледяной взгляд янтарных глаз разом охватил маленькую фигурку. Шуичи постарался стать еще менее заметным и тихонько застонал. Роуки подошел к матрацу, на котором лежал парень и пинком заставил повернуться.
- Че, сопляк, плохо тебе? – ухмыляясь поинтересовался бандит..
В глазах Ро появился бешенный блеск…
Они так похожи на глаза Юки…Только у Юки взгляд насмешливый, иногда нежный, а этот горит сумасшествием. О Юки…С тех пор как ты меня бросил прошло всего три месяца…Три мучительных, сводящих с ума месяца…Здесь я уже неделю…И никто мне уже не поможет…Они продали меня в клуб…Сделали из меня шлюху…Я уже не я... И у меня нет будущего…
Шиндо снова вскрикнул от боли, когда серебристый нож разрезал щеку…Кровь тоненькой струйкой потекла на подбородок, губы…Солоноватый, металлический привкус крови…Шу облизнул губы. Он пьёт свою кровь, а значит он уже потерял себя. Того беззаботного мальчишку, влюбленного в красивого писателя. Глупо надеющийся на взаимность. Правильно говорил Юки, он идиот. Шу приподнялся и тут же получил удар в живот. Он упал. Но снова поднялся. Бешенный, фиолетовые глаза пристально посмотрели в янтарные. Яростный рык сорвался с губ Шу и он бросился на Ро. Нож по рукоять вошел в грудь. Он упал. И тут он услышал вой сирен, он понял, что его могли спасти…Но зачем? В комнату вбежали люди. Ро упал на пол рядом с Шу. Во лбу у него красовалась аккуратная дырка от пули. Юки упал на колени рядом с Шуичи. Он положил голову Шу к себе на колени, и что-то говорил, но Шу уже не слышал. Он тихо прошептал:
- Если мое будущее и наступит, то только если в нем будешь ты…Я люблю тебя, Юки…
Тело Шуичи Шиндо скончалось, но его душа ждала своего часа.

На постели подскочил человек. Он открыл глаза и тихо сказал:
- Бред, какой-то…Не может быть…Просто сон…
Он закрыл серебристо-серые глаза и снова заснул…

В тоже время в другом месте. Парень оттолкнулся от окна и затушил в пепельнице сигарету. По его губам скользнула усмешка, он пригладил светлые волосы и прошептал:
- Ты пока думаешь, что это сон, малыш…Но я найду тебя и ты снова станешь моим.
Парень сел за компьютер и…На этом мы его оставим…


Твоя душа покинула тело
Но в сердце моём
Ты звучишь всегда
Я знаю, никто не верил
Что я смогу тебя полюбить
Ты глупый, наивный ребенок
Ты веришь в то, что я непорочен
Ты видишь лишь свет
Забывая обиды
Ты ушел, оставил меня позади
Я догоню тебя ангел
Ты снова станешь моим.



За реальных персов взяты знакомые мне люди....Нереальные Юки и Шуичи из Гравитации...

[Кейта]

- Вы Джуил Роббертс? Я Эмелайн Лоутберг. Дайте, пожалуйста, интервью для Элестайл эвридей. - *взволнованный молодой голос.*
- Вы новенькая в этом журнале, не так ли? - *усмешка*
Что вы конкретно хотите узнать обо мне? - *безразличный, уже знающий ответ шепот. Он никогда не говорил громко.
- Я хотела бы узнать о вашей семье, откуда вы родом,…в общем, все.
- Что ж... Слушайте…

Когда-то я верил в то, что в семье все любят друг друга. Глупое и наивное заблуждение. «горькая ухмылка и глоток жидкости напоминающей кофе» Я родился в маленьком и непримечательном городке. Все жители знали всё друг о друге, даже кто спит с женой викария. А таких было много, что впрочем не удивительно. Она была известная шлюшка, мужа ей не хватало….*ухмылка.* Многие юноши лишились девственности с ней. Она была высокой, жгучей, как сам ад брюнеткой. Зеленые кошачью глаза, о сколько в них было похоти….
- Простите, а она как-то относится к вопросам, которые я вам задала?
- Молчите и слушайте, вы поймете дальше…..
- Простите…*виноватый взгляд и снова включен диктофон*
- Так вот ее звали Вивьен Доресс, но для друзей просто Вив. *Хмыкнул.* В то время отец все еще жил с нами, но радости это не приносила. Мать постоянно срывалась на него и орала на меня. Мне были двенадцать лет, тогда я еще думал, что мама нас любит. Но папочка разуверил меня в этом. Он был настоящий демон, ненавидел и меня и мать. Мамочка сломала ему жизнь, залетев, когда им обоим было по семнадцать лет. В городке пошли слухи, на отца стали нападать местные сплетницы, к бедной девушке, моей матери приставали мужчины с неприличными предложениями. Отцу ничего не оставалось делать, как жениться на, еще в то время милой и непорочной девушке. Венчание проходило, когда она была уже на седьмом месяце, мать выглядела дойной коровой в подвенечном платье, которое было увешано множеством кружевных цветов. Многие смеялись, когда ее видели. О нет, она была далеко не уродиной. Невысокой блондинкой с серыми глазами, что в прочем не делало ее красавицей. Выдающихся способностей у нее не было, она не пела, не танцевала, не умела готовить. Хозяйка была из нее отвратительная. В семье было много ссор и споров именно из-за этого. Отец не выносил грязи и беспорядков. С молодой женой он получил лишь еще один рот, а через два месяца должна была родить ребенка. И отец стал уходить к другим женщинам, дома его было не возможно застать. Мать же начала пить, сначала по праздникам, потом каждый день. Вскоре она уже не выходила из запоев. С пяти лет я был предоставлен самому себе. Я бегал по всему городу, частенько меня подкармливали, как щенка, которого выкинули на произвол судьбы. И однажды меня решила приютить к себе миссис Доресс. Я был похож на дикого волчонка, так же огрызался и мог укусить. Она смеялась и гладила меня по голове. С тех пор за мной закрепилась кличка Одинокого волчонка, в последствии волка. *улыбнулся* Не смотря ни на что, она была доброй и милой женщиной, заменившей мне мать. Когда мне было двенадцать, в дом Вивьен ворвалась моя мать. Она кричала, что Доресс забрала у нее сына, что сделала из него шлюху и прочие…мерзкие вещи. Тогда Вив просто воткнула кинжал по рукоятку ей в живот. Откуда у моей приемной матери появился кинжал я не знал. Она посмотрела на меня и сказала: «Я сделала это, ради твоего будущего, Джу. Я надеюсь, ты меня поймешь, не сейчас, так потом…» Потом в дом ворвалась полиция и Вив арестовали. Что потом с ней стало, я не знаю. Но я запомнил ее последние слова. Я уехал из города, когда мне было шестнадцать. В Нью-Йорке я вступил в бойцовский клуб, стал одним из лучших бойцов. Сейчас мне уже сорок, но я до сих пор хорошо помню Вивьен, мою единственную мать… Что с вами? Вы плачете? *несколько обеспокоено*
- Да… Это довольно печальная история….Дело в том, что мою мать звали Вивьен Лоутберг, в прошлом Доресс.
- Она жива? *какой-то тихий голос и опустошенный взгляд*
- Нет, мама умерла, когда мне было четыре. Но… Она просила передать письмо ее Волчонку, если я когда-нибудь увижу его….. - *все еще в шоке, достает письмо из внутреннего кармана куртки.* - Я всегда ношу его с собой….
* Вырвал письмо и вскрыл*

Дорогой, Джу.

Я не знаю, смогу ли я еще увидеть тебя, но надеюсь, что ты счастлив. Я не буду говорить о себе, малыш. Ты должен начать новую жизнь…Я догадываюсь, что ты не женат…Джуи, сынок, не губи себе жизнь, живи и радуйся. Я не смогла этого делать, так хоть поживи нормально. Мне так жаль, что я не могла быть с тобой раньше, мне больно оттого, что я тебя уже не увижу. Прости меня, Джу. Я люблю тебя, сынок…

Вивьен Джохансен Лоутберг.


Эмми впервые видела слезы на лице этого сурового человека. Ей захотелось его утешить, обнять….Он посмотрел ей в глаза и улыбнувшись спросил:
- Мисс, вы сегодня свободны?